Радио России: Вышибалы в законе

Правомерна ли деятельность коллекторов? Что делать, если вам угрожают? И сможет ли закон о коллекторской деятельности улучшить ситуацию с взысканием долгов? На эти и другие вопросы ответил Владимир Горелик, председатель московской коллегии адвокатов «Горелик и партнеры», в эфире «Радио России».

Правительство РФ без единой поправки одобрило законопроект о коллекторской деятельности в России. Положительный отзыв на законопроект означает, что уже на весенней сессии Госдума может принять «Закон о защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату долгов», регулирующий деятельность коллекторов.

Программу «Особое мнение» ведёт Игорь Гмыза

Гость в студии – заслуженный юрист РФ Владимир Яковлевич Горелик.

Коллекторы в последнее время, чего греха таить, работали достаточно жёстко. Были несколько резонансных происшествий с их участием. И стали раздаваться призывы вообще запретить коллекторскую деятельность. Какова ваша точка зрения на это?

В. Горелик: Моя точка зрения заключается, прежде всего, в том, что проблема, которая возникла применительно к коллекторской деятельности, немного искусственно преувеличена относительно того, как её надо оценивать реально. Если говорить о последних резонансных случаях, связанных с коллекторской деятельностью, например, в Ульяновской области пострадал двухлетний ребёнок от того, что был поджог дома, в Москве женщине Ольге угрожали сжечь ребёнка или другие подобные факты, которые в последнее время были…

Блокировали телефоны больницы в одном из регионов.

В. Горелик: Да. Потом в социальных сетях начинают публиковать какие-то компрометирующие сведения относительно должников и т.п. Я бы диагностировал это следующим образом. Вопрос здесь не в коллекторской деятельности, не в её специфике, вопрос в тех людях, которые занимаются этой деятельностью. Эти проявления – элементарные преступления, на которые государство должно реагировать с применением Уголовного кодекса, с применением всех предусмотренных законами процедур, чтобы быстро, оперативно привлекать преступников к уголовной ответственности.

Почему мы говорим об изъянах коллекторской деятельности, а одновременно с этим известны многочисленные случаи, когда те или иные оборотни в полиции проявляют себя посредством получения взяток, участия в рейдерских захватах? Почему мы говорим так много о коллекторской деятельности, когда и в органах ФСБ выявляются негативные моменты, когда идёт крышевание каких-то криминальных структур, опять те же рейдерские захваты.

Это называется коррупцией.

В. Горелик: Это называется коррупцией. А коллекторы – это дитяти нашего государств со всеми изъянами и проблемами, которые характерны как для полиции, как для органов ФСБ, так и для администраций тоже. Все знают историю экс-губернатора Сахалина Хорошавина с его коллекцией золотых часов, миллионами и миллиардами. Человек использовал таким образом своё служебное положение. Следствие ещё не закончено, суда нет, но из той информации, которая известна, видно, что все эти его ценности могли появиться только в результате какой-то криминальной деятельности.

В контексте этого вспоминается шутка М. Жванецкого, в которой он очень точно сформулировал, что это такое. Помните шутку про консерваторию? Три человека закончили консерваторию. Каждый из них после консерватории самостоятельно пошёл на производство, потом в торговлю, затем стал предпринимателем. И каждый из них в итоге сел в тюрьму. И по этому поводу М. Жванецкий вопрошает, может быть, что-то надо в консерватории поправить? Здесь та же самая история.

Мы про болячки нашей системы говорим каждый день и в эфире, и на кухне, обсуждаем с родными и близкими. Но давайте всё же вернёмся к коллекторской деятельности. Скажите как юрист, как специалист, какие законы сегодня регулируют деятельность коллекторских агентств или коллекторов, как их называют в обиходе?

В. Горелик: Кто такие коллекторы? Чем они занимаются? Это люди, которые, основываясь на гражданском законодательстве, приобретают право требования к должникам и принимают меры для того, чтобы взыскать с должников тот долг, который у тех возник. В этом суть коллекторской деятельности. Сами коллекторские организации – это коммерческие организации. Они из этого получают прибыль. Базируется их деятельность на положениях гражданского законодательства. Есть в нём такое понятие, как «цессия», «уступка права требования» и т.д. В принципе сама по себе постановка вопроса –  купить право требования и потребовать долг – это нормальная цивилизованная форма работы. И, наверное, для банковских организаций и каких-то других, у которых поднакопились права взыскания задолженностей с каких-то лиц, такая форма работы, как продать какой-то специализированной организации право требования за полцены, чтобы имеющийся долг уже эта организация сама взыскивала, и тем самым минимизировать свои издержки, – это нормально и цивилизованно. Подобная процедура используется во всём мире, и в этом нет ничего криминального. И те законы, которые на сегодняшний момент по этому поводу уже приняты, в совокупности позволяют эффективно решать эту задачу, в том числе и посредством коллекторской деятельности.

Что имею в виду? Сейчас, например, мы начинаем изобретать законы, устанавливающие какую-то особую ответственность за применение коллекторами силы, за использование ими угроз, за поджоги, подобные тем, что имели место. Что, по данным поводам надо принимать специальные законы? Абсурд. В России есть Уголовный кодекс, в котором прописаны все эти виды преступлений. А подобные действия коллекторов подпадают под определение соответствующих преступлений. И за них несёт ответственность тот коллектор, который допустил угрозу убийством.

Вне зависимости от того, коллектор он или не коллектор, он как любой гражданин должен отвечать по закону?

В. Горелик: Он как гражданин, как субъект права является лицом, которое привлекается за это к уголовной ответственности.

Мария из Санкт-Петербурга: Ни за что бы не задала вопрос в эфире, просто у меня умер 30-летний сын. И мне просто горько. Он взял какой-то минимальный кредит. А сейчас получается, что мы из-за него страдаем. Точнее, не из-за него, а из-за коллекторов. Сын брал кредит у банка. А коллекторы – частные лица, которые мало того, что перекупили за какие-то копейки его кредит, так они ещё и получили все данные. Они знают метраж нашей квартиры и прочее. И терроризируют. Нам просто приходится отключать городской телефон.

А что они делают конкретно?

Мария из Санкт-Петербурга: Они прислали нам письма. Мы с ними были в ГУВД. Там сказали, чтобы мы не боялись, так как никто к нам не придёт. Несколько раз коллекторы звонили нам с угрозами, причём говорили, что мы все равно заплатим, если не сам кредит, то штраф. Сам кредит небольшой, но с уже набежавшими процентами это 53 тысячи. Когда это закончится? Мы не вступаем ни в какое наследство. Сын ничего после себя не оставил. Почему нас терроризируют? Закон как-то ограничивает коллекторов?

Вы не вступаете в права наследования?

Мария из Санкт-Петербурга: Не вступаем, сын ничего не оставил.

Что скажете, Владимир Яковлевич?

В. Горелик: Если у вас возникло впечатление, что вас терроризируют, то, наверное, можно думать о том, что со стороны коллекторов, мягко говоря, допускались какие-то неэтичные высказывания, какие-то жёсткие формулировки. И если это всё сопрягалось с определёнными угрозами и т.п., я бы просто обратил внимание вот на что. Во-первых, подобное поведение со стороны коллекторов, конечно, недопустимо. Сейчас разработан и принимается закон о коллекторской деятельности, в котором будут установлены определённые ограничения, не позволяющие коллекторам подобным образом взаимодействовать с должниками. Но для того, чтобы вам практически защититься сегодня, я бы рекомендовал следующее. У нас сейчас есть технические средства фиксации информации. Можно попытаться записать подобные разговоры, подобные высказывания. Может быть, попытаться сделать так, чтобы очевидцами этих разговоров и диалогов стали какие-то третьи лица, которые при необходимости подтвердят содержание разговора. И после фиксации подобного поведения коллекторов отреагировать соответствующим заявлением, может быть, даже с просьбой в возбуждении уголовного дела, если была допущена коллекторами угроза.

Говорят, что они обращались в ГУВД, там им сказали не беспокоиться и заявление, насколько я понял, не принимают.

В. Горелик: Это не вопрос того, что ГУВД не принимает заявление, потому что так написано в законе. Это вопрос грубого беззакония со стороны тех работников ГУВД, которые дистанцируются от подобных проблем. Обязанность дежурных служб органов полиции – любое заявление о преступлении, любое обращение принимать, фиксировать, присваивать соответствующий входящий номер и в установленные законом сроки сообщать о принятых мерах. А если этого не делается, то надо жаловаться вышестоящему начальнику либо территориальному прокурору, который осуществляет надзор за исполнением законов, в том числе органами полиции при рассмотрении заявлений с сообщением о преступлениях. Здесь правота ваша, закон на вашей стороне. Вопрос только идёт о правоприменении и его издержках.

Полностью беседу с гостем в студии слушайте в аудиозаписи программы.